vas63 в Краткий очерк истории расквартирования и обустройства пограничной стражиРоманов А.А.
Краткий очерк истории расквартирования и обустройства пограничной стражи Российского государства
Приводится с сокращениями
Сегодня, когда историческое воссоединение Крыма с Россией, драматические события в непосредственной близости от ее рубежей и от ее рубежей и общее ухудшение международного политического и экономического климата потребовали пересмотра утвердившегося в утвердившегося в постсоветский период подхода к укреплению Государственной границы! Российской Федерации, небезынтересно взглянуть в глубь веков — на то, как подходили к решению вопросов социального обустройства формирований пограничной стражи, расходования средств из казны на создание условий несения пограничной службы и быта самих стражников (которые с 1917 г. стали называться пограничниками). Этот интерес вызван и просматривающейся ритмикой (повторяемостью, возможно даже цикличностью [Чижевский 1973; Владимирский 2012]) политических процессов, а с ними и динамики формирования государственной границы и сил ее охраны, а значит, и повторяемостью тенденций и подходов к обеспечению надлежащих условий службы и быта пограничников.
Активная внешняя политика Алексея Михайловича, Петра I и его преемников расширила территорию Российской империи до 17 млн. кв. км — на западном, южном и юго-восточном направлениях это расширение осуществлялось военным путем. Так, «в XVII в. 48 лет приходится на борьбу с прусско-шведской интервенцией. и оборону южных границ от турецко-крымской экспансии» [Боярский 1992, с. 57—58], в XVIII в. Россия воевала с Польшей, Швецией, Крымским ханством, с Турцией (5 раз). В конце XVIII в. по результатам войн за Россией было закреплено всё Причерноморье, включая Крым, в начале XIX в. (1804—1813) была присоединена значительная территория Северного Кавказа и Закавказья.
К концу XIX в. в основном завершилось и формирование территории Российской империи, и установление линии её государственной границы. Владения России распространились в южном направлении до Закавказья и Средней Азии, в восточном — до берегов Тихого океана и шагнули на Американский континент.
Стремительное и столь значительное увеличение протяженности государственной границы делало особенно острым вопрос темпов её обустройства. И уже в XVIII в., прежде всего на южных (Турция, Крымское ханство), а также на северо-западных и западных рубежах началось строительство пограничных крепостей, но управляемого централизованного планирования и возведения объектов пограничного строительства, тем более пограничных военных городков, до XIX в. не просматривалось.
Новые внешнеполитические условия, вхождение в состав государства в качестве его приграничных регионов территорий с разными климатическими, социально-экономическими и этнокультурными особенностями требовало новых форм и способов охраны границы1. С созданием Петром I регулярной армии основными силами охраны и обороны границы стали регулярные войска. В 20-е гг. XVIII в. сторожевая и станичная служба была заменена форпостной.
Охрану и оборону рубежей Российского государства на западном и северо-западном, а потом и на других участках границы стали нести пехотные (солдатские) полки, кавалерийские (рейтарские, гусарские, драгунские) полки и казачьи сотни. Охрана приграничная стала поручаться отдельным подразделениям — линейным пограничным батальонам. А в 1723 г. в целях обеспечения и защиты экономических интересов государства на границе военно-оборонительная функция была дополнена новой — функцией таможенного контроля, которая стала играть важную роль в охране границы. Реализация этой функции была возложена на вольнонаемную таможенную стражу, несшую службу на таможенных постах, усиленных воинскими караулами. Таможенная служба осуществляла на первой линии осуществляла взыскание пошлины и контроль за движением товаров через границу. Впоследствии (1782 г.) в экономических интересах государства таможенная служба была усилена, а войсковая охрана и форпосты — ликвидированы.
В XVIII в. наряду с регулярными войсками для защиты и охраны границы и борьбы с контрабандистами, задержания беглых людей и беглых людей и лазутчиков привлекались поселенные войска (вооруженные формирования, организованные по принципу сочетания воинской службы с ведением сельского хозяйства), ландмилиция (категория поселенного войска, существовавшего в России в 1713—1775 гг.) и казаки. Привлечение к охране границы! регулярных частей и армейских подразделений потребовало осуществления их расквартирования на постоянной основе и, соответственно, строительства казарм, цейхгаузов, продовольственных и фуражных складов, конюшен и других сооружений. При возведении этих объектов использовался опыт создания «засечных черт», сторожевых крепостей и постов в предшествующем периоде.
Здесь следует отметить, что пограничные крепости XVIII в. представляли собой земляные городки, между которыми размещались редуты размещались редуты с форпостами, расположенными в блокгаузах — деревянных домиках, верхние этажи которых приспосабливались для ведения ружейного огня. Но даже на это строительство и ремонт крепостных сооружений правительствующий Сенат вынужден был выделять огромные по тем временам деньги. Так, в 1730-е гг. для этих целей ежегодно отпускалось около 70 тыс. рублей. Дефицит средств стал причиной того, что воинские отряды приходилось размещать в земляных и деревянных укреплениях на валах или за ними. Но и это не позволяло в полном объёме решить вопросы расквартирования стражников, и вплоть до первой половине 1800-х гг. посты пограничной стражи так и оставались расквартированными в землянках.
Расширение территории приводило к тому, что ранее построенные пограничные укрепленные линии теряли свою значимость и значимость и ликвидировались, их функции передавались вновь возводимым, на линии которых постоянно должны были находиться воинские формирования из числа регулярных и поселенных войск, ландмилиции, казаков, что требовало передислокации и расквартирования их в новых местах, а значит, и дополнительных средств. В 1757 г. указом Елизаветы Петровны была создана специальная комиссия, выявившая, что ряд крепостей, оказавшихся на значительном удалении от российских границ и утративших свое оборонительное значение, по-прежнему продолжали получать денежные средства на содержание и ремонтные работы, что вело к излишним расходам. В то же время ряд важных крепостей на новых границах, остро нуждаясь в переоборудовании, денег не получали. Кроме того, ряд мест — северо-западная, южная, и юго-западная границы России — требовал строительства новых укреплений.
Выводы комиссии не только позволили устранить вскрытые недостатки, но и были учтены при организации охраны и защиты границы в защиты границы в последующем. Так, в первой четверти XIX в. на восстановление и строительство пограничных крепостей ежегодно выделялось ассигнований уже от 2,5 до 3 млн. рублей серебром.
В 1810 г. было принято решение о восстановлении войсковой стражи на западной границе и ее усилении в соответствии с «Положением об устройстве военной стражи границы западных губерний». Одиннадцать казачьих полков уже в 1811 г. взяли под охрану 1600-верстный участок границы. На первой линии несли службу по охране казачьи разъезды, на второй — вольнонаемная таможенная стража. Но уже в 1828 г. таможенную стражу вновь вернули на первую линию. Наряду с постами пограничной стражи стали строиться таможенные посты.
Для усиления надзора за границей Александр I в 1822 г. повелел пограничную стражу пополнять из полковых воинских чинов. На участке в 1500 верст на западной границе было выставлено три Бугских и восемь Донских казачьих полков. Для жительства чинов стражи вдоль границы через каждые 5 верст впервые стали строить казённые дома, а между ними устраивать бивуаки из шалашей.
В 1827 г. была образована пограничная таможенная стража, устроенная по военному образцу. В 1829 г. в её состав входило 13 таможенных округов. Округа имели четкую организационную структуру «бригада — полубригада — рота — отряд», которая в последующем трансформировалась, приобретя к 1880 г. вид «бригада — отдел — отряд — пост». На западной границе было создано 4 бригады, 7 полубригад, которые в 1859 г. преобразовываются в бригады. В конце 1880-х гг. дополнительно формируется 5 таможенных бригад в Закавказье и две — в Средней Азии.
По договору 1858 г. устанавливается граница России по берегу р. Амур с Китаем, в 1865 г. усиливается охрана границы в Закавказье (1870 г. — 209 постов), а в 1894 г. принимается под охрану Среднеазиатский участок государственной границы России. Новым пограничным частям и подразделениям пограничной стражи, которые с 1861 г. начали комплектоваться рекрутами, также необходимо было определить места дислокации и обеспечить их размещение, что вызвало активизацию строительства казарм. Иногда для размещения стражников в Закавказье и Средней Азии использовались наёмные помещения, в том числе и такие, как сакли, кибитки и им подобные строения.
Во все годы существования пограничной стражи велся поиск её наиболее эффективной организованной структуры. В период перестройки административного деления страны в 1883 г. из 17 пограничных округов, ранее преобразованных из округов таможенных, сокращается восемь. Изменяется существовавшее деление охраняемых участков сухопутных бригад, их становиться 18 вместо 9. На Кавказе взамен казачьей и туземной стражи создаются новые бригады пограничной стражи.
К 1900 г. протяженность охраняемого участка государственной границы в России составила 14 000 вёрст, в том числе европейского участка — 8800 вёрст. В октябре 1893 г. для защиты и охраны! столь протяженных рубежей создается специальное формирование — Отдельный корпус пограничной стражи (ОКПС).
С его образованием остается 7 округов пограничной стражи, в состав которых входили бригады! и особые отделы. По штату в ОКПС числилось 4 генерала, 1073 офицера и 26248 низших чинов. 9 января 1901 г. охранная стража Китайской восточной железной дороги была преобразована в Особый Заамурский округ ОКПС.
Однако независимо от организационной структуры особенности расквартирования пограничной стражи на новых рубежах империи относились к числу трудноустранимых недостатков. Так, Корпус занимал громадную пограничную полосу, которая дробилась до мелких, ему одному присущих, войсковых единиц, численный состав которых составлял иногда 8—10 человек нижних чинов, а на морских участках — до 4—6 человек, размещенных на кордонах. Эти кордонные помещения — казармы в миниатюре, расположенные на расстоянии 5—10 вёрст друг от друга на суше, а на морских и горных участках — на 15—25 и более верст, находились в большинстве случаев вне каких бы то ни было населенных пунктов. Постройка таких маленьких казарм со всеми необходимыми службами, обходилась неизмеримо дороже, чем казарм для целых крупных частей. Если же учитывать, что таких кордонов пограничной страже необходимо было до 2000, то расходы для государственной казны становились просто непосильными. К этому добавлялись логистические расходы, связанные с трудностями доставки стройматериалов к местам строительства кордонов (в ряде случаев стоимость доставки бревен оценивалась на пуды).
Расходы на содержание постов (кордонов) были тем более велики, что их количество не могло быть раз и навсегда определено и определено и менялось в зависимости не только от изменения самой пограничной линии, но и от появления новых путей сообщения, сообщения, возникновения новых производств, изменения русла пограничных рек. Все эти изменения требовали строительства новых охранных пунктов, которые должны были возникать так же внезапно, как и порождающие их причины.
В таких условиях возникали временные, наскоро построенные помещения, едва пригодные для жилья — вплоть до землянок, кибиток и землянок, кибиток и т.п., — рассчитанные только на то, чтобы хоть как-то укрыть людей от непогоды. Недостатки этих времянок усугублялись времянок усугублялись в еще большей степени тем, то они должны были одновременно максимально надежно обеспечивать пограничный надзор. И тут не считались ни с проблемами сообщения и доставки пищи, ни даже с возможной непригодностью для жилья самой местности. Пограничникам и из семьям приходилось жить «среди болот, тростников, в заболоченных лесах, среди голых скал, у подножия снеговой линии гор, на пустынном морском берегу, где на расстоянии 20 и более вёрст не было признаков жилья, или совершенно в безмолвной степи — в этом царстве хищного зверя, ядовитых змей, где кишат мириады комаров и незримых, но жестко кусающих москитов. Этот печальный перечень местностей, где располагались не только отдельные посты, но и целые отряды, говорит сам за себя и всякому, сколько-нибудь знакомому с географическими и иными свойствами наиболее отдаленных окраин России» [Шапиров 1898, с. 27].
Подобные условия службы и проживания не могли не сказаться отрицательно на здоровье личного состава. Так, в течение 1868 г. в трех полках кордонной стражи заболело 36% личного состава. В целом от личного состава этих полков 1,5% умерло, а 1,8% так и остались больными. Причинами этого, как писал первый историк ОКПС командир крымской бригады генерал-майор М.П. Чернушевич, явились климатические условия, непривычные для родившихся и проживших большую часть жизни в центральных и северных районах России:
«В Бакинском округе — жара, болотистая местность, в коей были расположены многие посты, простудные заболевания и лихорадка; дурные помещения; вредная пища, например, рыба; неочищенная вода, которая в реке Аракс большую часть года бывает мутная и др. явились основными причинами такого несчастья» [Чернушевич 1903, с. 206-207].
Характеризуя помещения постов, Чернушевич отмечал, что строящиеся посты в большей части случаев изначально не приспосабливались не приспосабливались ни к потребностям стражи, ни к климатическим условиям местности, что неминуемо влекло за собой болезни стражников. Несмотря на то, что в начале XIX в. было начато пограничное строительство, до создания ОКПС собственного казарменно-жилищного фонда пограничная стража не имела, за исключением того, в котором были расквартированы! особенно крупные воинские формирования. Размещение офицеров и членов их семей, низших чинов осуществлялось в основном в соответствии с действующей в то время «квартирной повинностью». Согласно этой «повинности» воинские чины1 и их семьи расквартировы1вались в пограничных городах и населённых пунктах на квартирах, предоставляемых им администрацией и местными жителями. Квартиры1, отопление, освещение стражникам предоставлялись бесплатно.
Начатое повсеместно строительство казарм, военных городков и постов позволило расквартировы1вать части и подразделения пограничной стражи в постоянных пунктах дислокации. Однако условия жизни стражников в местах дислокации существенно различались.
Наиболее неблагоприятными для размещения личного состава были участки границ в Закавказье и Средней Азии. Так, осуществляющие охрану границы с 1832 г. в Закавказье донские казаки, которых в 1870 г. заменили кубанские и терские, жили в землянках, саклях местных жителей в тяжёлых бытовых условиях, спали на общих нарах, не раздеваясь, а зачастую и не снимая оружие. Быт их оставался совершенно неустроенным. В тоже время ряд подразделений Черноморской бригады на восточном побережье Черного моря и части сухопутной границы с Турцией (200 вёрст) были расквартированы достаточно комфортно [Ежуков 1991]. Штаб бригады располагался в городских условиях в Батуми, при нём были лазарет на 40 коек, учебная команда и другие подразделения, в прекрасно оборудованных помещениях, а офицеры жили в наёмных квартирах. Но 69 постов этой бригады располагались в турлучных зданиях (деревянный плетень, обмазанный глиной) из двух отделений, крыши которых, как правило, были камышовыми. В одном из отделений находилась русская печь и прикрепленные к стене подъёмные нары на 8—16 человек, в другом отделении располагался старший поста. Пол в этих зданиях был земляной или глинобитный. Кухня и конюшня строились отдельно от жилого здания.
В Эриванской бригаде постовые помещения состояли как из казенных, так и наемных помещений. Первые строились по типу небольших по типу небольших блокгаузов: это обширные каменные четырехугольники, в которых по разным сторонам строились казармы и конюшни, казармы и конюшни, различные службы. Окна во всех помещениях выходили вовнутрь двора. Двор огораживался высокими стенами с бойницами. Все внутренние помещения также приспосабливались к круговой обороне. Над единственными воротами устанавливалась вышка с внутренней стороны двора для часового. Но 30% кордонов бригады располагались в саклях местных жителей, неудобных и плохо приспособленных для размещения личного состава.
По рекам Аракс и Мугань постовые здания возводились без учёта местных климатических условий:
«... одноэтажные, сырые, с конюшнями, прямо примыкающими к жилищу людей, с дымящимися, небрежно сложенными, ежедневно угрожающими пожарами печами, не согревающими зимой и распространяющими духоту и смрад летом. Эти здания не позволяли укрывать и оберегать людей и лошадей от бесчисленного множества гадов, мух и комаров, которыми в течении 7 месяцев так изобилуют берега Аракса и Мугани. От сырости, которой постоянно пропитана здесь местность, и знойного воздуха, требующего постоянной вентиляции и простора, предпочтительно было бы иметь двухэтажные помещения. Все эти неудобства не могли не иметь самого пагубного влияния на состояние здоровья людей при изменчивом и зловредном климате этой части края. Они вынуждали казаков и стражников избегать тесных, душных и неудобных помещений и проводить большую часть времени на открытом воздухе» [Чернушевич 1903, с. 204].
В отличие от Закавказья, в Средней Азии жилые помещения для личного состава были удобны и вместительны, они строились из строились из сырцового кирпича с кирпичными полами и деревянными потолками, что хорошо защищало людей от жары. Однако большинство постов размещалось в землянках с низкими потолками или в душных саклях, а порой и вовсе в кибитках, в которых зимой было сыро и холодно, а летом невозможно было жить из-за большого количества насекомых. Лошади содержались под навесом, конюшни были редкостью. Своих бань в Закаспийской бригаде не было. Хуже того, в ряде мест дислокации кордонов в Средней Азии и на берегу Каспия отсутствовала не только пресная вода, но даже сколько-нибудь пригодная для употребления. В такие места воду приходилось доставлять на подводах и на лодках за 25—30 верст, причем сама возможность вовремя возобновить запас воды зависела от погоды на море.
Служба, жизнь и быгт офицеров и нижних чинов в XIX в., как и в нынешнее время, во многом зависели от их начальников. При внимании и заботе о подчиненных даже в самых скверных условиях местности можно было создать комфортные условия для жизни. М.П. Чернушевич в своей истории пограничной службы приводит пример превращения в прекрасный оазис одного из уголков афганской границы заботами и усилиями командира Амударьинской бригады полковника М.М. Костевича. Для штаба бригады, разместившегося в Термезе, на берегу Амударьи, эмир Бухарский безвозмездно выделил 15 десятин земли4, на которых был разбит молодой парк с искусственным прудом, в котором плавали лебеди. Территория была обнесена забором в 4 версты. Здесь же из жженого кирпича была возведена первая в Бухарском крае православная церковь оригинальной архитектуры, а в самом городе за короткий срок было построено 30 отдельных домиков-особняков для штабных офицеров, врачей и священника, прекрасное помещение для бригадного лазарета, баня, вырыты два больших колодца, проведены оросительные каналы [Чернушевич 1903]. В целом же, с началом обустройства границы в первой половине XIX в. ко времени создания ОКПС сложилось два противоположных взгляда на строительство помещений для кордонов (постов): одни утверждали, что посты должны быгтъ максимально комфортабельными, другие — что строить излишне комфортные помещения не следует, достаточно, чтобы здания были удобными, теплыми, прочными, сухими — и дешевыми. Между представителями этих полярных взглядов в ходе строительстве кордонов (постов) шло жесткое противоборство, порой доходящее до абсурда, что не могло не проявиться в процессе возведения конкретных объектов.
Так, приступив в 1857 г. к перестройке постов на берегу Черного моря от Озургет до Скурчи и Псырта, сторонники повышенной повышенной комфортабельности вместо распространенных по всему Черноморскому побережью традиционных домов «по абхазскому «по абхазскому образцу» (построек турлучного типа) стоимостью не выше 150 рублей — плетеных, обмазанных глиной, крытых осокой, крытых осокой, лавром и камышом — начали строить дорогие деревянные помещения в несколько комнат с голландскими печами, деревянными полами, металлическими замками на дверях. Обошлись такие сооружения казне уже в 55 тыс. рублей. Но заселенные в них стражники, столкнувшись с первых же недель поселения с несоответствием их жилищ тепловому и влажностному режиму, а также личным потребностям расквартированных, стали тут же во дворах устраивать все те же традиционные абхазские жилища. Половые доски пошли на различные поделки, замки были вытащены и расхищены, и менее чем за 10 лет от помещений «комфортабельных» постов не осталось и следа [Чернушевич 1903].
При претворении в жизнь второго подхода к строительству постов его сторонники стремились сооружать такие постройки из местных материалов, обращая внимание прежде всего на то, чтобы сооружения не были дорогими как при строительстве, так и в эксплуатации. К постройке постов они подходили дифференцированно, с учетом факторов как географических и военно-политических, так и социально-экономических.
Например, на севере Черноморского побережья проектировали строительство деревянных постов силами их личного состава (так называемым хозяйственным способом) под руководством офицеров пограничной стражи, при надлежащем техническом надзоре и под непосредственным наблюдением командира бригады, начальника Таможенного округа. Это было на 30—35% дешевле подрядных цен, то есть обходилось в 45—60 руб. за куб. сажень (1 кубическая сажень равна 9,6 куб. метров), или же, в зависимости от размеров построек, в сумму 1400 до 2300 рублей на каждый пост с конюшнями и амбаром. Общая стоимость при возведении 24 солдатских постов, 9 офицерских квартир, одного лазарета и одного приемного покоя, согласно смете, составила 83 600 рублей.
На южной части Черноморского побережья постройка постов предлагалась из бетона под железными крышами. Бетонные постройки были дешевле, долговечнее и суше кирпичных и каменных, могли быть быстро построены и тут же заняты стражниками, так как не требовали продолжительной просушки. Однако постройка их хозспособом была невозможна, так как требовала специальных знаний, которыми офицеры не обладали. По этой причине работы считалось целесообразным поручать подрядчику, хорошо зарекомендовавшему себя в области строительных бетонных работ. При этом предполагалось, что стоимость подобных построек не должна была превы1шать 100 руб. за куб. сажень. В зависимости от размеров, цена такого поста могла составить от 3500 до 7900 рублей. На сооружение же необходимых 33 солдатских постов, 15 офицерских квартир и 3 приемных покоев, согласно смете, требовалось 270 тыс. рублей [Чернушевич 1903].
Приведенные примеры показы1вают, что, учитывая действующие на тот период цены на землю и жилые дома, строительство и обустройство пограничных постов для расквартирования стоили огромных финансовых средств. Так, одна десятина земли в европейской части России стоила 50—100 рублей, в Сибири земли продавались по 3 копейки за квадратную сажень (4,8369 кв. м). Хороший дом в Иркутске можно было купить за 25 рублей, лошадь — за 12 [Вслед за Крымом... 2014].
Предлагающие строить на границе более дешевые объекты обосновывали это и непостоянством самой линии границы, подверженной изменениям как в случае территориального расширения, так и в случаях контракции.
Помимо расходов на строительство помещений и создания инфраструктуры! необходимо было учитывать и те средства, что расходовались на содержание постов в ходе эксплуатации. Так, например, на покупку топлива и приготовление пищи посту отпускались при размещении в кибитках 100 руб. в год, в зданиях — 200 руб. в год [Чернушевич 1903; Вещиков 2003].
В 1913 г. расходы на содержание ОКПС составляли 14 млн. руб., однако уже в 1900 г. пограничная служба свое существование с избытком оправдывала, принеся империи доход, превысивший 200 млн. рублей (таможенные доходы от службы пограничников составляли: в 1900 г. — 218, в 1907 г. — 239, в 1912 г. — 306, в 1913 г. — 370 млн. руб. [На страже границ Отечества 2012, с. 101]).
1 (14) января 1917 г. ОКПС реорганизован в Отдельный пограничный корпус (ОПК). Округа пограничной стражи стали называться пограничными округами, бригады — пограничными бригадами, а стражники — пограничниками. После октябрьских революционных событий 1917 г., 30 марта 1918 г. управление ОПК было ликвидировано, на его базе при Наркомате финансов Советской республики было создано Главное управление пограничной охраны, а 4 апреля был ликвидирован и штаб ОПК.
Краткий экскурс в историю расквартирования и обустройства пограничных формирований в период образования Российского государства, формирования его территории и установления государственных границ за более чем тысячелетний период позволяет констатировать:
1. Обязанности по защите и охране рубежей, а также по их обустройству первоначально лежали на порубежном населении. На смену ему — с усложнением военно-политической ситуации и с увеличением протяженности государственной границы — пришли различные иррегулярные части (стражники, казачество, ратные полки, стрелецкое войско) — и начиная с этого периода государство все в большей степени участвует в организации обустройства пограничной и таможенной стражи. Когда же при Петре I охрану и защиту границ стали нести регулярные воинские формирования, а в последнее десятилетие XIX в. был создан специально предназначенный для этого Отдельный корпус пограничной стражи, большая часть финансово-административного бремени по обустройству границы и расквартированию стражей легла на государственный аппарат;
2. При этом лишь с середины XIX в. ущерб от крайне неблагоприятных условий проживания и неустроенности быта пограничной стражи заставил государство принять меры социально-экономического характера. В конце XIX в. стало очевидным, что необходимо, с одной стороны, для стражников создавать максимально благоприятные условия проживания, с другой, — обустраивать посты! (кордоны) так, чтобы они были минимально обременительны для государственной казны. По этой причине в последние десятилетия XIX в. возрождается практика частичного обустройства границы (строительства постов) силами личного состава — так называемое строительство хозяйственным способом, — что давало до 30—35% экономии по сравнению с подрядными ценами. Эта выгодная для государственной казны практика просуществовала вплоть до начала XXI в.
3. Начиная с XVIII в. включение России в мировую экономику потребовало обеспечения не только военной, но и экономической безопасности (противодействия контрабанде), что привело к усложнению пограничной инфраструктуры — строительству таможенных постов. Соответственно, выбор мест их дислокации стал осуществляться с учетом большего количества потоков (материальных и людских);
4. Многовековая практика обустройства границы показала необходимость учета природной среды — географических, топографических и климатических условий — при выборе мест дислокации сторожевых постов (кордонов), особенно в районах службы, непривычных для жителей традиционных русских регионов. Этот же опыт расквартирования и обустройства показал эффективность использования, с одной стороны, местных материалов и типов жилищ, с другой стороны, таких материалов, как сырцовый кирпич и бетон;
Два противоположных взгляда на обустройство постов и конкурентная борьба их сторонников привели к отказу от создания максимально создания максимально комфортных дорогих помещений для стражников. Возобладал взгляд на создание помещений, достаточно благоприятных для жизни и быта и службы личного состава при максимальном использовании местных материалов, минимально обременяющих казну. Одним из доводов в пользу этого послужил упомянутый выше повод — нецелесообразность строительства на границе дорогостоящих объектов по оперативно-служебным соображениям даже при устойчивой военно-политической обстановке, а тем более тогда, когда в ближайшей или среднесрочной перспективе ожидались изменения в линии государственной границы! в связи с боевыми действиями или по иным причинам внешне- и внутриполитического характера.
В начале XX в. распад Российской империи привел к кардинальному изменению линии государственной границы1. Для размещения на новых участках пограничных подразделений Советской России требовались новые городки — и вновь для их обустройства возникла необходимость в людских, материальных, финансовых и иных ресурсах. Вновь возник и все тот же вопрос: как при минимальной нагрузке на казну обеспечить пограничникам и их семьям современные условия для службы и быта. Тот же вопрос возник и после распада СОСР — проблема эта по сей день остается на повестке дня.
Так не следует ли нам в аналогичных условиях обратиться к опыту наших предков? Не строить на границе «дворцы» стоимостью 120— 160 млн. рублей, а изыскивать более современные способы возведения военных городков, прежде всего, отделений (пограничных застав) и отделов (пограничных комендатур) из модульных мобильных элементов и тем самым без снижения комфортности размещения личного состава и их семей, значительно снизить стоимость и сроки их возведения.
Краткий очерк истории расквартирования и обустройства пограничной стражи Российского государства
Приводится с сокращениями
Сегодня, когда историческое воссоединение Крыма с Россией, драматические события в непосредственной близости от ее рубежей и от ее рубежей и общее ухудшение международного политического и экономического климата потребовали пересмотра утвердившегося в утвердившегося в постсоветский период подхода к укреплению Государственной границы! Российской Федерации, небезынтересно взглянуть в глубь веков — на то, как подходили к решению вопросов социального обустройства формирований пограничной стражи, расходования средств из казны на создание условий несения пограничной службы и быта самих стражников (которые с 1917 г. стали называться пограничниками). Этот интерес вызван и просматривающейся ритмикой (повторяемостью, возможно даже цикличностью [Чижевский 1973; Владимирский 2012]) политических процессов, а с ними и динамики формирования государственной границы и сил ее охраны, а значит, и повторяемостью тенденций и подходов к обеспечению надлежащих условий службы и быта пограничников.
Активная внешняя политика Алексея Михайловича, Петра I и его преемников расширила территорию Российской империи до 17 млн. кв. км — на западном, южном и юго-восточном направлениях это расширение осуществлялось военным путем. Так, «в XVII в. 48 лет приходится на борьбу с прусско-шведской интервенцией. и оборону южных границ от турецко-крымской экспансии» [Боярский 1992, с. 57—58], в XVIII в. Россия воевала с Польшей, Швецией, Крымским ханством, с Турцией (5 раз). В конце XVIII в. по результатам войн за Россией было закреплено всё Причерноморье, включая Крым, в начале XIX в. (1804—1813) была присоединена значительная территория Северного Кавказа и Закавказья.
К концу XIX в. в основном завершилось и формирование территории Российской империи, и установление линии её государственной границы. Владения России распространились в южном направлении до Закавказья и Средней Азии, в восточном — до берегов Тихого океана и шагнули на Американский континент.
Стремительное и столь значительное увеличение протяженности государственной границы делало особенно острым вопрос темпов её обустройства. И уже в XVIII в., прежде всего на южных (Турция, Крымское ханство), а также на северо-западных и западных рубежах началось строительство пограничных крепостей, но управляемого централизованного планирования и возведения объектов пограничного строительства, тем более пограничных военных городков, до XIX в. не просматривалось.
Новые внешнеполитические условия, вхождение в состав государства в качестве его приграничных регионов территорий с разными климатическими, социально-экономическими и этнокультурными особенностями требовало новых форм и способов охраны границы1. С созданием Петром I регулярной армии основными силами охраны и обороны границы стали регулярные войска. В 20-е гг. XVIII в. сторожевая и станичная служба была заменена форпостной.
Охрану и оборону рубежей Российского государства на западном и северо-западном, а потом и на других участках границы стали нести пехотные (солдатские) полки, кавалерийские (рейтарские, гусарские, драгунские) полки и казачьи сотни. Охрана приграничная стала поручаться отдельным подразделениям — линейным пограничным батальонам. А в 1723 г. в целях обеспечения и защиты экономических интересов государства на границе военно-оборонительная функция была дополнена новой — функцией таможенного контроля, которая стала играть важную роль в охране границы. Реализация этой функции была возложена на вольнонаемную таможенную стражу, несшую службу на таможенных постах, усиленных воинскими караулами. Таможенная служба осуществляла на первой линии осуществляла взыскание пошлины и контроль за движением товаров через границу. Впоследствии (1782 г.) в экономических интересах государства таможенная служба была усилена, а войсковая охрана и форпосты — ликвидированы.
В XVIII в. наряду с регулярными войсками для защиты и охраны границы и борьбы с контрабандистами, задержания беглых людей и беглых людей и лазутчиков привлекались поселенные войска (вооруженные формирования, организованные по принципу сочетания воинской службы с ведением сельского хозяйства), ландмилиция (категория поселенного войска, существовавшего в России в 1713—1775 гг.) и казаки. Привлечение к охране границы! регулярных частей и армейских подразделений потребовало осуществления их расквартирования на постоянной основе и, соответственно, строительства казарм, цейхгаузов, продовольственных и фуражных складов, конюшен и других сооружений. При возведении этих объектов использовался опыт создания «засечных черт», сторожевых крепостей и постов в предшествующем периоде.
Здесь следует отметить, что пограничные крепости XVIII в. представляли собой земляные городки, между которыми размещались редуты размещались редуты с форпостами, расположенными в блокгаузах — деревянных домиках, верхние этажи которых приспосабливались для ведения ружейного огня. Но даже на это строительство и ремонт крепостных сооружений правительствующий Сенат вынужден был выделять огромные по тем временам деньги. Так, в 1730-е гг. для этих целей ежегодно отпускалось около 70 тыс. рублей. Дефицит средств стал причиной того, что воинские отряды приходилось размещать в земляных и деревянных укреплениях на валах или за ними. Но и это не позволяло в полном объёме решить вопросы расквартирования стражников, и вплоть до первой половине 1800-х гг. посты пограничной стражи так и оставались расквартированными в землянках.
Расширение территории приводило к тому, что ранее построенные пограничные укрепленные линии теряли свою значимость и значимость и ликвидировались, их функции передавались вновь возводимым, на линии которых постоянно должны были находиться воинские формирования из числа регулярных и поселенных войск, ландмилиции, казаков, что требовало передислокации и расквартирования их в новых местах, а значит, и дополнительных средств. В 1757 г. указом Елизаветы Петровны была создана специальная комиссия, выявившая, что ряд крепостей, оказавшихся на значительном удалении от российских границ и утративших свое оборонительное значение, по-прежнему продолжали получать денежные средства на содержание и ремонтные работы, что вело к излишним расходам. В то же время ряд важных крепостей на новых границах, остро нуждаясь в переоборудовании, денег не получали. Кроме того, ряд мест — северо-западная, южная, и юго-западная границы России — требовал строительства новых укреплений.
Выводы комиссии не только позволили устранить вскрытые недостатки, но и были учтены при организации охраны и защиты границы в защиты границы в последующем. Так, в первой четверти XIX в. на восстановление и строительство пограничных крепостей ежегодно выделялось ассигнований уже от 2,5 до 3 млн. рублей серебром.
В 1810 г. было принято решение о восстановлении войсковой стражи на западной границе и ее усилении в соответствии с «Положением об устройстве военной стражи границы западных губерний». Одиннадцать казачьих полков уже в 1811 г. взяли под охрану 1600-верстный участок границы. На первой линии несли службу по охране казачьи разъезды, на второй — вольнонаемная таможенная стража. Но уже в 1828 г. таможенную стражу вновь вернули на первую линию. Наряду с постами пограничной стражи стали строиться таможенные посты.
Для усиления надзора за границей Александр I в 1822 г. повелел пограничную стражу пополнять из полковых воинских чинов. На участке в 1500 верст на западной границе было выставлено три Бугских и восемь Донских казачьих полков. Для жительства чинов стражи вдоль границы через каждые 5 верст впервые стали строить казённые дома, а между ними устраивать бивуаки из шалашей.
В 1827 г. была образована пограничная таможенная стража, устроенная по военному образцу. В 1829 г. в её состав входило 13 таможенных округов. Округа имели четкую организационную структуру «бригада — полубригада — рота — отряд», которая в последующем трансформировалась, приобретя к 1880 г. вид «бригада — отдел — отряд — пост». На западной границе было создано 4 бригады, 7 полубригад, которые в 1859 г. преобразовываются в бригады. В конце 1880-х гг. дополнительно формируется 5 таможенных бригад в Закавказье и две — в Средней Азии.
По договору 1858 г. устанавливается граница России по берегу р. Амур с Китаем, в 1865 г. усиливается охрана границы в Закавказье (1870 г. — 209 постов), а в 1894 г. принимается под охрану Среднеазиатский участок государственной границы России. Новым пограничным частям и подразделениям пограничной стражи, которые с 1861 г. начали комплектоваться рекрутами, также необходимо было определить места дислокации и обеспечить их размещение, что вызвало активизацию строительства казарм. Иногда для размещения стражников в Закавказье и Средней Азии использовались наёмные помещения, в том числе и такие, как сакли, кибитки и им подобные строения.
Во все годы существования пограничной стражи велся поиск её наиболее эффективной организованной структуры. В период перестройки административного деления страны в 1883 г. из 17 пограничных округов, ранее преобразованных из округов таможенных, сокращается восемь. Изменяется существовавшее деление охраняемых участков сухопутных бригад, их становиться 18 вместо 9. На Кавказе взамен казачьей и туземной стражи создаются новые бригады пограничной стражи.
К 1900 г. протяженность охраняемого участка государственной границы в России составила 14 000 вёрст, в том числе европейского участка — 8800 вёрст. В октябре 1893 г. для защиты и охраны! столь протяженных рубежей создается специальное формирование — Отдельный корпус пограничной стражи (ОКПС).
С его образованием остается 7 округов пограничной стражи, в состав которых входили бригады! и особые отделы. По штату в ОКПС числилось 4 генерала, 1073 офицера и 26248 низших чинов. 9 января 1901 г. охранная стража Китайской восточной железной дороги была преобразована в Особый Заамурский округ ОКПС.
Однако независимо от организационной структуры особенности расквартирования пограничной стражи на новых рубежах империи относились к числу трудноустранимых недостатков. Так, Корпус занимал громадную пограничную полосу, которая дробилась до мелких, ему одному присущих, войсковых единиц, численный состав которых составлял иногда 8—10 человек нижних чинов, а на морских участках — до 4—6 человек, размещенных на кордонах. Эти кордонные помещения — казармы в миниатюре, расположенные на расстоянии 5—10 вёрст друг от друга на суше, а на морских и горных участках — на 15—25 и более верст, находились в большинстве случаев вне каких бы то ни было населенных пунктов. Постройка таких маленьких казарм со всеми необходимыми службами, обходилась неизмеримо дороже, чем казарм для целых крупных частей. Если же учитывать, что таких кордонов пограничной страже необходимо было до 2000, то расходы для государственной казны становились просто непосильными. К этому добавлялись логистические расходы, связанные с трудностями доставки стройматериалов к местам строительства кордонов (в ряде случаев стоимость доставки бревен оценивалась на пуды).
Расходы на содержание постов (кордонов) были тем более велики, что их количество не могло быть раз и навсегда определено и определено и менялось в зависимости не только от изменения самой пограничной линии, но и от появления новых путей сообщения, сообщения, возникновения новых производств, изменения русла пограничных рек. Все эти изменения требовали строительства новых охранных пунктов, которые должны были возникать так же внезапно, как и порождающие их причины.
В таких условиях возникали временные, наскоро построенные помещения, едва пригодные для жилья — вплоть до землянок, кибиток и землянок, кибиток и т.п., — рассчитанные только на то, чтобы хоть как-то укрыть людей от непогоды. Недостатки этих времянок усугублялись времянок усугублялись в еще большей степени тем, то они должны были одновременно максимально надежно обеспечивать пограничный надзор. И тут не считались ни с проблемами сообщения и доставки пищи, ни даже с возможной непригодностью для жилья самой местности. Пограничникам и из семьям приходилось жить «среди болот, тростников, в заболоченных лесах, среди голых скал, у подножия снеговой линии гор, на пустынном морском берегу, где на расстоянии 20 и более вёрст не было признаков жилья, или совершенно в безмолвной степи — в этом царстве хищного зверя, ядовитых змей, где кишат мириады комаров и незримых, но жестко кусающих москитов. Этот печальный перечень местностей, где располагались не только отдельные посты, но и целые отряды, говорит сам за себя и всякому, сколько-нибудь знакомому с географическими и иными свойствами наиболее отдаленных окраин России» [Шапиров 1898, с. 27].
Подобные условия службы и проживания не могли не сказаться отрицательно на здоровье личного состава. Так, в течение 1868 г. в трех полках кордонной стражи заболело 36% личного состава. В целом от личного состава этих полков 1,5% умерло, а 1,8% так и остались больными. Причинами этого, как писал первый историк ОКПС командир крымской бригады генерал-майор М.П. Чернушевич, явились климатические условия, непривычные для родившихся и проживших большую часть жизни в центральных и северных районах России:
«В Бакинском округе — жара, болотистая местность, в коей были расположены многие посты, простудные заболевания и лихорадка; дурные помещения; вредная пища, например, рыба; неочищенная вода, которая в реке Аракс большую часть года бывает мутная и др. явились основными причинами такого несчастья» [Чернушевич 1903, с. 206-207].
Характеризуя помещения постов, Чернушевич отмечал, что строящиеся посты в большей части случаев изначально не приспосабливались не приспосабливались ни к потребностям стражи, ни к климатическим условиям местности, что неминуемо влекло за собой болезни стражников. Несмотря на то, что в начале XIX в. было начато пограничное строительство, до создания ОКПС собственного казарменно-жилищного фонда пограничная стража не имела, за исключением того, в котором были расквартированы! особенно крупные воинские формирования. Размещение офицеров и членов их семей, низших чинов осуществлялось в основном в соответствии с действующей в то время «квартирной повинностью». Согласно этой «повинности» воинские чины1 и их семьи расквартировы1вались в пограничных городах и населённых пунктах на квартирах, предоставляемых им администрацией и местными жителями. Квартиры1, отопление, освещение стражникам предоставлялись бесплатно.
Начатое повсеместно строительство казарм, военных городков и постов позволило расквартировы1вать части и подразделения пограничной стражи в постоянных пунктах дислокации. Однако условия жизни стражников в местах дислокации существенно различались.
Наиболее неблагоприятными для размещения личного состава были участки границ в Закавказье и Средней Азии. Так, осуществляющие охрану границы с 1832 г. в Закавказье донские казаки, которых в 1870 г. заменили кубанские и терские, жили в землянках, саклях местных жителей в тяжёлых бытовых условиях, спали на общих нарах, не раздеваясь, а зачастую и не снимая оружие. Быт их оставался совершенно неустроенным. В тоже время ряд подразделений Черноморской бригады на восточном побережье Черного моря и части сухопутной границы с Турцией (200 вёрст) были расквартированы достаточно комфортно [Ежуков 1991]. Штаб бригады располагался в городских условиях в Батуми, при нём были лазарет на 40 коек, учебная команда и другие подразделения, в прекрасно оборудованных помещениях, а офицеры жили в наёмных квартирах. Но 69 постов этой бригады располагались в турлучных зданиях (деревянный плетень, обмазанный глиной) из двух отделений, крыши которых, как правило, были камышовыми. В одном из отделений находилась русская печь и прикрепленные к стене подъёмные нары на 8—16 человек, в другом отделении располагался старший поста. Пол в этих зданиях был земляной или глинобитный. Кухня и конюшня строились отдельно от жилого здания.
В Эриванской бригаде постовые помещения состояли как из казенных, так и наемных помещений. Первые строились по типу небольших по типу небольших блокгаузов: это обширные каменные четырехугольники, в которых по разным сторонам строились казармы и конюшни, казармы и конюшни, различные службы. Окна во всех помещениях выходили вовнутрь двора. Двор огораживался высокими стенами с бойницами. Все внутренние помещения также приспосабливались к круговой обороне. Над единственными воротами устанавливалась вышка с внутренней стороны двора для часового. Но 30% кордонов бригады располагались в саклях местных жителей, неудобных и плохо приспособленных для размещения личного состава.
По рекам Аракс и Мугань постовые здания возводились без учёта местных климатических условий:
«... одноэтажные, сырые, с конюшнями, прямо примыкающими к жилищу людей, с дымящимися, небрежно сложенными, ежедневно угрожающими пожарами печами, не согревающими зимой и распространяющими духоту и смрад летом. Эти здания не позволяли укрывать и оберегать людей и лошадей от бесчисленного множества гадов, мух и комаров, которыми в течении 7 месяцев так изобилуют берега Аракса и Мугани. От сырости, которой постоянно пропитана здесь местность, и знойного воздуха, требующего постоянной вентиляции и простора, предпочтительно было бы иметь двухэтажные помещения. Все эти неудобства не могли не иметь самого пагубного влияния на состояние здоровья людей при изменчивом и зловредном климате этой части края. Они вынуждали казаков и стражников избегать тесных, душных и неудобных помещений и проводить большую часть времени на открытом воздухе» [Чернушевич 1903, с. 204].
В отличие от Закавказья, в Средней Азии жилые помещения для личного состава были удобны и вместительны, они строились из строились из сырцового кирпича с кирпичными полами и деревянными потолками, что хорошо защищало людей от жары. Однако большинство постов размещалось в землянках с низкими потолками или в душных саклях, а порой и вовсе в кибитках, в которых зимой было сыро и холодно, а летом невозможно было жить из-за большого количества насекомых. Лошади содержались под навесом, конюшни были редкостью. Своих бань в Закаспийской бригаде не было. Хуже того, в ряде мест дислокации кордонов в Средней Азии и на берегу Каспия отсутствовала не только пресная вода, но даже сколько-нибудь пригодная для употребления. В такие места воду приходилось доставлять на подводах и на лодках за 25—30 верст, причем сама возможность вовремя возобновить запас воды зависела от погоды на море.
Служба, жизнь и быгт офицеров и нижних чинов в XIX в., как и в нынешнее время, во многом зависели от их начальников. При внимании и заботе о подчиненных даже в самых скверных условиях местности можно было создать комфортные условия для жизни. М.П. Чернушевич в своей истории пограничной службы приводит пример превращения в прекрасный оазис одного из уголков афганской границы заботами и усилиями командира Амударьинской бригады полковника М.М. Костевича. Для штаба бригады, разместившегося в Термезе, на берегу Амударьи, эмир Бухарский безвозмездно выделил 15 десятин земли4, на которых был разбит молодой парк с искусственным прудом, в котором плавали лебеди. Территория была обнесена забором в 4 версты. Здесь же из жженого кирпича была возведена первая в Бухарском крае православная церковь оригинальной архитектуры, а в самом городе за короткий срок было построено 30 отдельных домиков-особняков для штабных офицеров, врачей и священника, прекрасное помещение для бригадного лазарета, баня, вырыты два больших колодца, проведены оросительные каналы [Чернушевич 1903]. В целом же, с началом обустройства границы в первой половине XIX в. ко времени создания ОКПС сложилось два противоположных взгляда на строительство помещений для кордонов (постов): одни утверждали, что посты должны быгтъ максимально комфортабельными, другие — что строить излишне комфортные помещения не следует, достаточно, чтобы здания были удобными, теплыми, прочными, сухими — и дешевыми. Между представителями этих полярных взглядов в ходе строительстве кордонов (постов) шло жесткое противоборство, порой доходящее до абсурда, что не могло не проявиться в процессе возведения конкретных объектов.
Так, приступив в 1857 г. к перестройке постов на берегу Черного моря от Озургет до Скурчи и Псырта, сторонники повышенной повышенной комфортабельности вместо распространенных по всему Черноморскому побережью традиционных домов «по абхазскому «по абхазскому образцу» (построек турлучного типа) стоимостью не выше 150 рублей — плетеных, обмазанных глиной, крытых осокой, крытых осокой, лавром и камышом — начали строить дорогие деревянные помещения в несколько комнат с голландскими печами, деревянными полами, металлическими замками на дверях. Обошлись такие сооружения казне уже в 55 тыс. рублей. Но заселенные в них стражники, столкнувшись с первых же недель поселения с несоответствием их жилищ тепловому и влажностному режиму, а также личным потребностям расквартированных, стали тут же во дворах устраивать все те же традиционные абхазские жилища. Половые доски пошли на различные поделки, замки были вытащены и расхищены, и менее чем за 10 лет от помещений «комфортабельных» постов не осталось и следа [Чернушевич 1903].
При претворении в жизнь второго подхода к строительству постов его сторонники стремились сооружать такие постройки из местных материалов, обращая внимание прежде всего на то, чтобы сооружения не были дорогими как при строительстве, так и в эксплуатации. К постройке постов они подходили дифференцированно, с учетом факторов как географических и военно-политических, так и социально-экономических.
Например, на севере Черноморского побережья проектировали строительство деревянных постов силами их личного состава (так называемым хозяйственным способом) под руководством офицеров пограничной стражи, при надлежащем техническом надзоре и под непосредственным наблюдением командира бригады, начальника Таможенного округа. Это было на 30—35% дешевле подрядных цен, то есть обходилось в 45—60 руб. за куб. сажень (1 кубическая сажень равна 9,6 куб. метров), или же, в зависимости от размеров построек, в сумму 1400 до 2300 рублей на каждый пост с конюшнями и амбаром. Общая стоимость при возведении 24 солдатских постов, 9 офицерских квартир, одного лазарета и одного приемного покоя, согласно смете, составила 83 600 рублей.
На южной части Черноморского побережья постройка постов предлагалась из бетона под железными крышами. Бетонные постройки были дешевле, долговечнее и суше кирпичных и каменных, могли быть быстро построены и тут же заняты стражниками, так как не требовали продолжительной просушки. Однако постройка их хозспособом была невозможна, так как требовала специальных знаний, которыми офицеры не обладали. По этой причине работы считалось целесообразным поручать подрядчику, хорошо зарекомендовавшему себя в области строительных бетонных работ. При этом предполагалось, что стоимость подобных построек не должна была превы1шать 100 руб. за куб. сажень. В зависимости от размеров, цена такого поста могла составить от 3500 до 7900 рублей. На сооружение же необходимых 33 солдатских постов, 15 офицерских квартир и 3 приемных покоев, согласно смете, требовалось 270 тыс. рублей [Чернушевич 1903].
Приведенные примеры показы1вают, что, учитывая действующие на тот период цены на землю и жилые дома, строительство и обустройство пограничных постов для расквартирования стоили огромных финансовых средств. Так, одна десятина земли в европейской части России стоила 50—100 рублей, в Сибири земли продавались по 3 копейки за квадратную сажень (4,8369 кв. м). Хороший дом в Иркутске можно было купить за 25 рублей, лошадь — за 12 [Вслед за Крымом... 2014].
Предлагающие строить на границе более дешевые объекты обосновывали это и непостоянством самой линии границы, подверженной изменениям как в случае территориального расширения, так и в случаях контракции.
Помимо расходов на строительство помещений и создания инфраструктуры! необходимо было учитывать и те средства, что расходовались на содержание постов в ходе эксплуатации. Так, например, на покупку топлива и приготовление пищи посту отпускались при размещении в кибитках 100 руб. в год, в зданиях — 200 руб. в год [Чернушевич 1903; Вещиков 2003].
В 1913 г. расходы на содержание ОКПС составляли 14 млн. руб., однако уже в 1900 г. пограничная служба свое существование с избытком оправдывала, принеся империи доход, превысивший 200 млн. рублей (таможенные доходы от службы пограничников составляли: в 1900 г. — 218, в 1907 г. — 239, в 1912 г. — 306, в 1913 г. — 370 млн. руб. [На страже границ Отечества 2012, с. 101]).
1 (14) января 1917 г. ОКПС реорганизован в Отдельный пограничный корпус (ОПК). Округа пограничной стражи стали называться пограничными округами, бригады — пограничными бригадами, а стражники — пограничниками. После октябрьских революционных событий 1917 г., 30 марта 1918 г. управление ОПК было ликвидировано, на его базе при Наркомате финансов Советской республики было создано Главное управление пограничной охраны, а 4 апреля был ликвидирован и штаб ОПК.
Краткий экскурс в историю расквартирования и обустройства пограничных формирований в период образования Российского государства, формирования его территории и установления государственных границ за более чем тысячелетний период позволяет констатировать:
1. Обязанности по защите и охране рубежей, а также по их обустройству первоначально лежали на порубежном населении. На смену ему — с усложнением военно-политической ситуации и с увеличением протяженности государственной границы — пришли различные иррегулярные части (стражники, казачество, ратные полки, стрелецкое войско) — и начиная с этого периода государство все в большей степени участвует в организации обустройства пограничной и таможенной стражи. Когда же при Петре I охрану и защиту границ стали нести регулярные воинские формирования, а в последнее десятилетие XIX в. был создан специально предназначенный для этого Отдельный корпус пограничной стражи, большая часть финансово-административного бремени по обустройству границы и расквартированию стражей легла на государственный аппарат;
2. При этом лишь с середины XIX в. ущерб от крайне неблагоприятных условий проживания и неустроенности быта пограничной стражи заставил государство принять меры социально-экономического характера. В конце XIX в. стало очевидным, что необходимо, с одной стороны, для стражников создавать максимально благоприятные условия проживания, с другой, — обустраивать посты! (кордоны) так, чтобы они были минимально обременительны для государственной казны. По этой причине в последние десятилетия XIX в. возрождается практика частичного обустройства границы (строительства постов) силами личного состава — так называемое строительство хозяйственным способом, — что давало до 30—35% экономии по сравнению с подрядными ценами. Эта выгодная для государственной казны практика просуществовала вплоть до начала XXI в.
3. Начиная с XVIII в. включение России в мировую экономику потребовало обеспечения не только военной, но и экономической безопасности (противодействия контрабанде), что привело к усложнению пограничной инфраструктуры — строительству таможенных постов. Соответственно, выбор мест их дислокации стал осуществляться с учетом большего количества потоков (материальных и людских);
4. Многовековая практика обустройства границы показала необходимость учета природной среды — географических, топографических и климатических условий — при выборе мест дислокации сторожевых постов (кордонов), особенно в районах службы, непривычных для жителей традиционных русских регионов. Этот же опыт расквартирования и обустройства показал эффективность использования, с одной стороны, местных материалов и типов жилищ, с другой стороны, таких материалов, как сырцовый кирпич и бетон;
Два противоположных взгляда на обустройство постов и конкурентная борьба их сторонников привели к отказу от создания максимально создания максимально комфортных дорогих помещений для стражников. Возобладал взгляд на создание помещений, достаточно благоприятных для жизни и быта и службы личного состава при максимальном использовании местных материалов, минимально обременяющих казну. Одним из доводов в пользу этого послужил упомянутый выше повод — нецелесообразность строительства на границе дорогостоящих объектов по оперативно-служебным соображениям даже при устойчивой военно-политической обстановке, а тем более тогда, когда в ближайшей или среднесрочной перспективе ожидались изменения в линии государственной границы! в связи с боевыми действиями или по иным причинам внешне- и внутриполитического характера.
В начале XX в. распад Российской империи привел к кардинальному изменению линии государственной границы1. Для размещения на новых участках пограничных подразделений Советской России требовались новые городки — и вновь для их обустройства возникла необходимость в людских, материальных, финансовых и иных ресурсах. Вновь возник и все тот же вопрос: как при минимальной нагрузке на казну обеспечить пограничникам и их семьям современные условия для службы и быта. Тот же вопрос возник и после распада СОСР — проблема эта по сей день остается на повестке дня.
Так не следует ли нам в аналогичных условиях обратиться к опыту наших предков? Не строить на границе «дворцы» стоимостью 120— 160 млн. рублей, а изыскивать более современные способы возведения военных городков, прежде всего, отделений (пограничных застав) и отделов (пограничных комендатур) из модульных мобильных элементов и тем самым без снижения комфортности размещения личного состава и их семей, значительно снизить стоимость и сроки их возведения.
Journal information